ПОЛИЛОГИЯ
теория развития общества

Дуализм отчуждения:

«универсальный человек» или новый организм?

Индивид есть общественное существо.

Поэтому всякое проявление его жизни…

совершаемого совместно с другими…

 является проявлением и утверждением

общественной жизни.

 Маркс К. Экономическо-философские

 рукописи 1844 года, Третья рукопись,

 [Коммунизм], [VI].

В упоминаемых в эпиграфе «Экономическо-философских рукописях 1844 года» молодой К. Маркс пишет: «Таким образом, к частной собственности мы приходим посредством анализа понятия отчужденного труда, т.е. отчужденного человека, отчужденной жизни». И далее: «…коммунизм есть положительное выражение упразднения частной собственности; на первых порах он выступает как всеобщая частная собственность».

«…человек производит человека – самого себя и другого человека; как предмет, являющийся непосредственным продуктом деятельности его индивидуальности, вместе с тем оказывается его собственным бытием для другого человека, бытием этого другого человека и бытием последнего для первого. Но точно таким же образом и материал труда и человек как субъект являются и результатом и исходным пунктом движения (в том, что они должны служить этим исходным пунктом, в этом и заключается историческая необходимость частной собственности). Таким образом, общественный характер присущ всему движению; как само общество производит человека как человека, так и он производит общество».

При этом, однако, К. Маркс предупреждает: «Прежде всего следует избегать того, чтобы снова противопоставлять "общество", как абстракцию, индивиду. Индивид есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни – даже если оно и не выступает в непосредственной форме коллективного, совершаемого совместно с другими, проявления жизни, – является проявлением и утверждением общественной жизни».

И из всего этого следует: «[V] Поэтому всё движение истории есть, с одной стороны, действительный акт порождения этого коммунизма – роды его эмпирического бытия, – а с другой стороны, оно является для мыслящего сознания постигаемым и познаваемым движением его становления».

В результате К. Маркс заключает: «3) Коммунизм как положительное упразднение частной собственности – этого самоотчуждения человека – и в силу этого как подлинное присвоение человеческой сущности человеком и для человека; а потому как полное, происходящее сознательным образом и с сохранением всего богатства предшествующего развития, возвращение человека к самому себе как человеку общественному, т.е. человечному. Такой коммунизм, как завершенный натурализм, = гуманизму, а как завершенный гуманизм, = натурализму; он есть действительное разрешение противоречия между человеком и природой, человеком и человеком, подлинное разрешение спора между существованием и сущностью, между опредмечиванием и самоутверждением, между свободой и необходимостью, между индивидом и родом. Он – решение загадки истории, и он знает, что он есть это решение».

Однако этот анализ раннего К. Маркса не дает полного ответа по «подлинному разрешению спора… между индивидом и родом», в чем предельная, именно предельная, суть «возвращения человека к самому себе как человеку общественному, т.е. человечному» и в чем предельное «подлинное присвоение человеческой сущности человеком и для человека», в чем предельная суть «действительного разрешения противоречия между человеком и природой, человеком и человеком». За ответом на эти вопросы «предельного» развития человека и общества, за разрешением этой «загадки истории» он отсылает нас, по сути, к самой будущей практике «становления» коммунизма как гуманизма.

И если, как пишет К. Маркс, «и материал труда и человек как субъект являются и результатом и исходным пунктом движения», и если «как само общество производит человека как человека, так и он производит общество», то не обречен ли этот спиралевидный «круговорот» на вечность, и природа даже потенциально не склонна преодолевать и не в состоянии преодолеть этот «человеческий» и общественно-человеческий предел развития? Или, иначе, способна ли природа человека и природа вообще выйти за пределы «предыстории» и «подлинной» истории человечества, то есть за пределы «царства необходимости» и «царства свободы»?

В этой связи К. Маркс писал: «С развитием человека расширяется это царство естественной необходимости… Свобода в этой области может заключаться лишь в том, что коллективный человек, ассоциированные производители рационально регулируют этот свой обмен веществ с природой, ставят его под свой общий контроль, вместо того чтобы он господствовал над ними как слепая сила; совершают его с наименьшей затратой сил и при условиях, наиболее достойных их человеческой природы и адекватных ей. Но тем не менее это всё же остается царством необходимости. По ту сторону его начинается развитие человеческих сил, которые являются самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвести лишь на этом царстве необходимости, как на своем базисе… царство свободы начинается в действительности лишь там, где прекращается работа, диктуемая нужной и внешней целесообразностью, следовательно, по природе вещей оно лежит по ту сторону сферы собственно материального производства» (Маркс К. Капитал. Т. III / Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд., т. 25, ч. I, c. 386–387 I. М: ИПЛ, 1962).

Современные последователи марксизма, в частности авторы «Глобального капитала…» (т. 1, с. 80), пишут по поводу марксистского наследия: «…мы прежде всего подчеркнули несводимость марксистской периодизации истории к известной «пятичленке» и важность выделения системного качества мира [социального] отчуждения (в терминологии К. Маркса – предыстории, «царства [экономической] необходимости»), ибо «закат» капиталистического способа производства не случайно исторически и логически совпадает с «закатом», прехождением «царства необходимости». То есть той модели развития [человечества], «которую марксизм более полутора веков назад назвал предысторией…» (там же, с. 85).

Итак, сущностной характеристикой перехода в «царство свободы» является уничтожение отчуждения и его порождения – частной собственности. Не впадая в обсуждение высказанного в тех же «Экономическо-философских рукописях 1844 года» суждения молодого К. Маркса о том, что «благодаря движению частной собственности… возникающее общество находит перед собой весь материал для этого образовательного процесса…», отметим следующее тождественное полилогическое положение, базирующееся на основных положениях метатеории А.С. Шушарина «Полилогия современного мира…» и хорошо иллюстрируемое графическими образами рисунка 1 (см. Харчевников А.Т. Теория общества знания: Переход от Информационного общества к Обществу знания – обществу будущего.  М.: ЛЕНАНД, 2015. С. 237).

Текст с рисунком см.  http://www.eifgaz.info/harch-30-15.htm

Рис. 1. Асимптотический тренд развития отношений собственности в восходящей истории общества.

В полилогии, как и у К. Маркса в экономическо-философских рукописях, рассматривается в целостности бытие человека, общества и природы. Так, К. Маркс пишет: «Религия, семья, государство, право, мораль, наука, искусство и т.д. суть лишь особые виды производства и подчиняются его всеобщему закону. Поэтому положительное упразднение частной собственности, как утверждение человеческой жизни, есть положительное упразднение всякого отчуждения, т.е. возвращение человека из религии, семьи, государства и т.д. к своему человеческому, т.е. общественному бытию». При этом, грубо говоря (и подспудно!), в качестве «особых видов производств» определяются чистые воспроизводственные процессы (ЧЭФ) всех базовых объектов воспроизводства, в совокупности образующих объем понятия «действительная жизнь», которую впоследствии К. Маркс теоретизировал в «Капитале» лишь только через чисто «экономическое движение» и производство «вещей, средств производства, товара».

В полилогии объем понятия «действительная жизнь» (в статике структуры) включает следующее множество типологий базовых объектов: человек и общая жизнь, работник и пространство производства, средства производства и технологии (работа), информация и общественное познание и пр. Каждой типологии объектов соответствует свой, «особый», воспроизводственный процесс, своя так называемая чистая эндогенная форма (ЧЭФ) воспроизводства, в рамках который воспроизводятся все конкретные объекты данной типологии. При этом условно считается, что процессы и объекты прочей типологии в этом процессе не участвуют (отсюда и прилагательное «чистый»). Каждой ЧЭФ в таблице рисунка 1 соответствует своя строка.

Здесь уместно напомнить, что в полилогии каждая из исторических социально-воспроизводственных градаций (устар. – формаций) рассматривается как композиция чистых эндогенных форм (ЧЭФ), из которых доминирует (главенствует) лишь одна, определяя тем самым тип градации. В этой связи графический образ полного воспроизводственного процесса «действительной жизни» в историческом «продольно-временном срезе» представляется многослойным, как торт-пирожное. «Куски» этого торта, последовательно нарезанные по границам существования исторических социально-воспроизводственных градаций (на рисунке это столбцы таблицы) напоминают многослойные пирожные с одинаковыми слоями, различаясь лишь толщиной этих слоев и типом главного ЧЭФ-слоя. Вот перечень этих ЧЭФ (см. рис. 1), соответствующий вышеупомянутым базовым объектам воспроизводства: ЧЭФ «переломная первобытность», ЧЭФ «первобытная», ЧЭФ «рабовладения», ЧЭФ «феодальная», ЧЭФ «экономическая (капиталистическая, рыночная)», ЧЭФ «технологическая (социалистическая, плановая), ЧЭФ «информационная», ЧЭФ «общественное познание» и пр.

Частные отношения собственности (ЧОС) по поводу объектов-предметов (темно-серая заливка) и группо-иерархические отношения собственности (ГИОС) по поводу объектов-процессов (светло-серая заливка) в совокупности образуют ограниченные (не обобществленные) отношения собственности (ОгрОС), которые на схеме рисунка 1 изображены толстой и постепенно утончающейся «кривой», напоминающей балку шлагбаума. Как видно из этой схемы, кривая ОгрОС образуется сцеплением двух «кривых» (ЧОС и ГИОС), напоминающих две части огромной застежки-молнии. «Зубцы» застежки-молнии представляют собой последовательно чередующиеся периоды (зоны) доминирования ЧОС и ГИОС. Объекты, переходящие в инфраструктуру общества, обозначены тонированными кругами.

В асимптотическом исходе всё социальное пространство заполняет некая всеобъемлющая инфраструктура общества, а институт ограниченных, частных отношений собственности и порождающие его процессы отчуждения становятся ничтожно значимыми, уступая место самодостаточным личностям, гражданам человечества – «универсальному человеку».

Подобный тренд имеет место и в отношении группо-иерархических отношений собственности по поводу полилогических объектов-процессов. Таким образом, в полилогии группо-иерархические отношения собственности (ограниченные, но не обобществленные!) последовательно возникают, исторически чередуясь с частными отношениями собственности, на всем пространстве восходящего развития общества.

В этой связи следует заметить, что отчуждение объектов-предметов как продуктов труда и жизнедеятельности (человек, работник, вещь (товар), информация и др.) порождает частную собственность, отношения частной собственности (ЧОС), тогда как отчуждение объектов-процессов в жизнедеятельности общества (общая жизнь, пространство производства, технологии (функции, работа), общественное познание и др.) порождает группо-иерархические отношения собственности (ГИОС). В целом же, несколько корректируя и перефразируя раннего К. Маркса (1844 г.), можно утверждать: таким образом, к ограниченной собственности (ОгрОС = ЧОС + ГИОС) мы приходим посредством анализа понятия отчужденного труда и жизнедеятельности, т.е. отчужденного человека, отчужденной жизни.

И далее, образно, как в представлениях раннего К. Маркса, гуманизм (коммунизм) есть положительное выражение упразднения отношений ограниченной собственности, которые на первых порах выступают как [обобществленные] отношения по поводу обобществленных объектов действительной жизни, когда каждый пользуется ими как бы на правах частной собственности («всеобщая частная собственность»).

Отмеченное выше свойство развития тренда ограниченных отношений собственности проиллюстрируем примерами на основе анализа тренда ГИОС, которые непосредственно связаны с поставленными в начале раздела вопросами. В целом можно отметить, что ГИОС, как и в целом ОгрОС, последовательно трансформируясь, развиваются в сторону всё более абстрактных объектов-процессов действительной жизни, которые, например, в терминологии авторов монографии «Глобальный капитал» (Бузгалин А.В., Колганов А.И. Глобальный капитал. В 2 томах.  Изд. 3-е, испр. и сущ. доп. М.: ЛЕНАНД, 2015), формируют так называемую «креатосферу» творческого труда и жизнедеятельности. При этом имеет место последовательное ослабление степени влияния соответствующих групповых агентов-собственников этих доминирующих объектов на их движение в обменных процессах и на всю жизнедеятельность общества. И это связано не только с нарастающей мощью и содержанием инфраструктуры общества (на рис. 1 это массивная область светло-серого тонирования под непрерывно утончающейся кривой ОгрОС), что само по себе весьма важно, но связано прежде всего с трансформацией внутреннего содержания самих ограниченных отношений собственности.

Таким образом, воплощение в жизнь справедливости как вечной мечты человечества исторически идет непрерывно и постоянно, однако при этом имеет место лишь асимптотическое приближение к идеалу справедливого общества. Несмотря на асимптотический характер «приращений», постепенно уменьшающийся, сама сила стремления к справедливости, сила страстей по этому поводу и значимость каждого очередного исторического шага в этом приращении отнюдь не уменьшаются. Поэтому и не ослабевает в историческом развитии борьба прогрессивных сил общества за справедливость, хотя само конкретное наполнения смысла и содержания справедливости на каждый исторический момент восходящего развития общества существенно меняется. В этом вечном движении уровень справедливости общественных отношений также непрерывно и асимптотически возрастает. Этот исторический идеал справедливого общества обозначен на схеме рис. 1 (фрагмент рисунка в двойном овале) надписью «ГУМАНИЗМ», что подразумевает историческую преемственность идеалов справедливости социалистических и коммунистических движений общественного развития.

Этот момент весьма созвучен написанному ранним К. Марксом в экономическо-философских рукописях, но только еще в формирующихся категориях и терминологии марксизма:

«Такой коммунизм, как завершенный натурализм, = гуманизму, а как завершенный гуманизм, = натурализму; он есть действительное разрешение противоречия между человеком и природой, человеком и человеком, подлинное разрешение спора… между свободой и необходимостью, между индивидом и родом».

Интересно видеть, что если пользоваться терминологией К. Маркса в пору его зрелости («Капитал»), то всё пространство «действительной жизни» на схеме рис. 1 представлено площадью таблицы в координатах: по горизонтали – «время, градации и эпохи», а по вертикали – «сложность общества – ЧЭФ и объекты воспроизводства». Линия «шлагбаума» ограниченных отношений собственности – это линия-граница революционных процессов перехода из состояния «естественной необходимости» в состояние «свободы в этой области» [естественной необходимости. – ХАТ], то есть в области, которая как бы формирует «истинное царство свободы», то есть тот «базис», на котором «может расцвести… царство свободы», «лежащее по ту сторону сферы собственно материального производства». Тогда площадь пространства, лежащего слева и над этой линией-границей революционных перемен, есть, в терминологии К. Маркса и авторов монографии, «царство естественной необходимости», которое «с развитием человека расширяется», а площадь пространства, лежащего справа и под этой линией-границей революционных перемен, есть площади, области становления «царства свободы», которое исторически восходяще наращивается как всё новые и новые обобществленные объекты воспроизводственных процессов ЧЭФ. Если же не пользоваться этой «царственной терминологией», то площадь пространства, лежащего справа и под линией-границей революционных перемен, есть всего лишь инфраструктура общества, то есть множество гетерогенных воспроизводственных процессов, находящихся под «общим контролем», «под контролем всеобщего интеллекта».

Что же касается формулировки «царство свободы начинается в действительности лишь там, где прекращается работа, диктуемая нуждой и внешней целесообразностью», то, как нам представляется, «работа» по воспроизводству действительной жизни никогда не прекратится, ибо это и есть сама действительная жизнь! И человек станет тогда «свободен» от общества, когда прекратится сама «действительная жизнь общества», само общество, а вместе с ним и человек.

Кроме того, трудно согласиться с тем, что, как пишет К. Маркс, «по ту сторону его («царства необходимости». – ХАТ) начинается развитие человеческих сил, которые являются самоцелью, истинное царство свободы…». Речь идет об историческом развитии общества, тогда как целеполагание является лишь свойством сознания отдельно взятого индивидуума. Индивидуумы, образующие в общество, могут иметь общие цели, но не имеют как таковое сознание, а поэтому общество не обладает свойством целеполагания и говорить о «самоцели» общества можно лишь как о совпадении индивидуальных целей его членов.

Таким образом, в данном контексте и в графическом представлении рис. 1 «царство свободы» есть, и лишь в пределе, те площади пространства, которые лежат под линией-границей революционных перемен (под «шлагбаумом») в крайне правой и во времени исторически предельной части этого пространства. Образно говоря, «истинное царство свободы» начинается там, где кончается, предельно утончается, линия-граница революционных перемен. Это начало становления, по раннему К. Марксу, «коммунизма… как завершенного гуманизма».

Однако для полного понимания тренда общественного развития общества в коммунистическом (гуманистическом движении) необходимо его рассмотрение с позиций «глобального» развития социума как высшей формы организации материи, с позиции, хотя бы на ступень более высшей, чем сам человек и его общество, с позиций будущей ветви самого «Древа Жизни», которое в современном (предварительном) биологическом варианте «включает информацию о филогенезе (эволюционной истории) и текущей таксономии более чем 2,3 миллиона видов живых существ… и прослеживает эволюцию всего живого на Земле на протяжении почти 3,5 миллиарда лет» («Советская Россия» № 106, 26 сентября 2015 г.). В условиях использования метатеории «Полилогия современного мира…» в настоящее время возможно лишь исследование (прогнозирование) предельного состояния развития социума и человека, чем и воспользуемся. Разумеется, что рассматривается некий социологический срез развития, а не биологический как таковой.

Здесь представляется, укрупненно, три варианта развития.

Первый вариант. Как ранее отмечалось, если человек станет «свободен» от общества, то тогда прекратится сама «действительная жизнь общества», само общество, а вместе с ним и человек. Уничтожив самоотчуждение, человек уничтожит и себя как общественное и коллективное существо, ибо тем самым как бы отречется от своих родственных связей с обществом и неких «обязательств» перед ним. В этом случае, в пределе, человек как социальное существо перестанет существовать. Из этого следует, что способность к отчуждению есть родовое свойство человека как общественного существа – существа, способного в определенной степени к отчуждению: себя, своего труда, продуктов труда и т.п.

Два последующих варианта развития человека и его общества в социологическом срезе способности к отчуждению разнятся в том, к кому направлено (предназначено) это отчуждение и кем оно используется (принимается), что и формирует (образует) дуализм в понимании роли отчуждения в историческом развитии общества.

Второй вариант. Так в части труда К. Маркс отмечает: «…посредством отчужденного труда рабочий порождает отношение к этому труду некоего человека, чуждого труду и стоящего вне труда. Отношение рабочего к труду порождает отношение к тому же труду капиталиста, или как бы там иначе ни называли хозяина труда. Стало быть, частная собственность есть продукт, результат, необходимое следствие отчужденного труда, внешнего отношения рабочего к природе и к самому себе».

Девиз этих отношений близок к латинскому – «Sibi et omnibus» («[служение] себе и другим».

Аналогичные рассуждения можно повторить и для прочих форм отчуждения продуктов и результатов труда (жизнедеятельности) и самого человека.

В пределе второй вариант есть абсолютизация отношений частной собственности и уничтожение человека, превращение его в раба, в «живое орудие».

Третий вариант. Однако если посредством отчужденного труда (жизнедеятельности) человек порождает отношение к этому труду не некоего другого человека, а остального общества в целом, «чуждого» этому труду и стоящего вне этого труда, но и заинтересованного в нем? Тогда отношение рабочего к труду, отношение человека к некой жизнедеятельности порождает отношение к тому же труду и жизнедеятельности уже общества в целом, в отношении к которому и направлено отчуждение этого труда или жизнедеятельности. Стало быть, здесь уже общественная (обобществленная) собственность есть продукт, результат, необходимое следствие отчужденного труда, «внешнего», через общество, отношения рабочего и человека к природе и к самому себе.

Девиз этих отношения хорошо передается латинским – «Omnibus ex sibi» («[служение] всем для себя».

Эти рассуждения можно повторить и для прочих форм отчуждения продуктов и результатов труда (жизнедеятельности) и самого человека.

Таким образом, в пределе третий вариант есть уже абсолютизация обобществленных отношений собственности, но и не уничтожение человека и превращение его в «живое орудие», а рождение фантастических по своей структурной сложности «человеческих сверхорганизмов», объединяющих в своем составе всё множество человеческих особей, уже не способных существовать в прежних формах традиционных обществ. Это будет не «человеческий муравейник», или, в метафорах известного доктора философских наук А.А. Зиновьева, «глобальный человейник» («Глобальный человейник» –  футурологический роман, антиутопия А.А. Зиновьева (1997 г.). Острая сатира западного общества). Это скорее некий, как пишет доктор биологических наук Е.Н. Панов в книге «Бегство от одиночества. Индивидуальное и коллективное в природе и в человеческом обществе», «возвышенный образ сущности людского бытия: единый планетарный суперорганизм под названием Человечество, сплоченный не знающими преград Мыслью и Знанием и преобразующий планету и самое себя в границах рукотворно созданной Сферы Разума, или Ноосферы… перед нами не просто механическое слияние элементов в составе некого аморфного множества, но сложнейший процесс самоорганизации, приводящий к формированию структур с жизненным потенциалом, намного превосходящим скромные возможности каждого исходного элемента». Каким будет организм «царства логического бытия», покажет время, не веданное нам и нашему исторически обозримому будущему.

Наконец, возвращаясь к роману-антиутопии Зиновьева о «глобальном человейнике», где «компьютеры» на уровне искусственного интеллекта контролируют и направляют личность, человека, через суррогат внутреннего диалога, следует заметить, что доведенное до предела это направление развития общества и человека связано с глобальным изменением, можно сказать, вырождением самого человека как элемента современного общества. В более ярко выраженной форме «искусственности» и второй природы это направление концентрируется в идеях трансгуманизма. Трансгуманизм – философская концепция, а также международное движение, поддерживающее использование достижений науки и технологии для улучшения умственных и физических возможностей человека с целью устранения тех аспектов человеческого существования, которые трансгуманисты считают нежелательными: страданий, болезней, старения и даже смерти (Википедия). Эта философская система и мировоззренческая платформа, утверждающая, что человек не является последней стадией эволюции. Трансгуманизм призывает к активному вмешательству в эволюционный процесс (Энциклопедия трансгуманизма). Анализ этого направления в развитии человека не связан с проблемой отчуждения как таковой, хотя в определенной степени это и есть отчуждение человека от трансгуманистического человека, некое «самоотчуждение», которое, однако, выходит за рамки настоящего эссе.

Таким образом:

- первый вариант развития, связанный с «уничтожением» отчуждения и частной собственности, ведет к тому, что человек как социальное существо перестанет существовать;

- второй вариант развития, связанный с отчуждением в пользу «некоего человека, чуждого труду и стоящего вне труда» (для экономических отношений это, главным образом, «капиталист»), есть вариант «промежуточного», исторически текущего, но необходимого этапа, точнее, этапов полилогического доминирования чистых базовых полилогических процессов исторически восходящего развития общества;

- третий вариант развития, связанный с отчуждением в пользу общества, обобществления, в пользу «разрешения противоречия между человеком и природой, человеком и человеком… между свободой и необходимостью, между индивидом и родом», есть вариант, устремленный в будущее человечества, «сплоченного не знающими преград Мыслью и Знанием» и «преобразующий планету и самое себя в границах рукотворно созданной Сферы Разума, или Ноосферы». У человека нет будущего вне общества – у него есть будущее лишь в самом обществе и при помощи общества.

Поэтому он, человек, отчуждая себя, обретет себя как «самое себя в границах рукотворно созданной Сферы Разума», разумеется, на основе законов развития Ноосферы как новой, высшей стадии эволюции космической биосферы, становление которой связано с исторически планетарным развитием человечества и форм органической жизни «высшей формы материи».

Или, почти по раннему К. Марксу в его «Экономическо-философской рукописи 1844 года» (Первая рукопись, [отчужденный труд], [XXV]):

 «Отчуждая от себя свою собственную деятельность, он (человек. – ХАТ) позволяет другому человеку присваивать деятельность, ему не присущую», и наоборот, выступая тем самым «в непосредственной форме коллективного» и как «общественное существо», человек «утверждает общественную жизнь» как его «всеобщую индивидуальную жизнь».

 «Omnibus ex sibi» – «[служение] всем для себя».

Александр Тимофеевич ХАРЧЕВНИКОВ